Пастор Диксон
«и побивали камнями Стефана, который молился и говорил: Господи Иисусе! прими дух мой. И, преклонив колени, воскликнул громким голосом: Господи! не вмени им греха сего. И, сказав сие, почил». Деян. 7:59-60
Смерть есть сон. Тело делается бесчувственным.
Как мы ложимся вечером спать с мыслию, что мы проснёмся на следующее утро, мы можем так спокойно и умереть, зная, что теряющее при этом сознание тело наше восстанет к жизни в день воскресения. Господь Иисус сказал Своим ученикам: „Лазарь, друг наш, уснул, но Я иду разбудить его“. (Иоан.11:11.). Таким же образом Господь скажет в радостный день воскресения Ангелам небесным: „Наши друзья на земле уснули; пойдём разбудить их“.
Я представляю себе, как будут подыматься поросшие травою могильные насыпи, и как-сдвинутся с места надгробные памятники из мрамора и камня. Из-под этих зелёных насыпей, из-под тяжёлых могильных плит восстают тела усопших: прикосновение Божие оживило их.
Пробуждение тела к жизни настолько же бесспорно верно, как и его пребывание во сне. „Истинно, истинно говорю вам,- сказал Господь Иисус‚ – наступает время, и настало уже, когда мёртвые услышат глас Сына Божия, и, услышав, оживут“ (Иоан. 5:25). Пророк Даниил из глубины времён провидел день воскресения, говоря: „Многие из спящих в прахе земли пробудятся“ (Дан. 12. 2). Господь Иисус считал смерть тела лишь сном. Когда Он сказал: „Не умерла девица, но спит“ (Мат. 9. 24.), свирельщики и народ смеялись над, Ним. Они знали, что, она умерла, смерть же представлялась им безнадёжным концом жизни; для Господа же Иисуса воскресение из мёртвых казалось таким же лёгким, как пробуждение человека от сна.
Но дух человека не спит в могиле вместе с телом. Для тела смерть является, сном; для духа же она является „отшествием“ из этого мира. Пред тем, что Стефан почил, он возвёл на небо глаза свои и воскликнул: „Господи Иисусе! прими—дух мой!“ Смерть была переходом духа к Господу Иисусу. Эта молитва Стефана была лишь отголоском произнесённых Господом на кресте слов: „Отче! В руки Твои предаю дух Мой!“ Дух Господа Иисуса и дух Стефана, покидали тела свои, Господь наш увёл с Собою дух раскаявшегося разбойника, как это мы узнаём из слов: „Ныне же будешь со мною в раю“ (Лук. 23: 46, 43).
Старец Симеон, увидев младенца Иисуса, воскликнул ‚,Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему с миром“ (Лук.2: 29). „Так же и для этого престарелого мужа смерть являлась отшествием в иной мир. Мне случилось однажды стоять у постели умирающего ребёнка; испуская последний вздох, он протянул мне руку со словами: „До свидания“. Я уверен, что и этот
ребёнок знал, что он идёт в иной лучший мир. О нищем Лезаре говорится: „Умер нищий, и отнесён был Ангелами на лоно Авраамово» (Лук. 16. 22). Его покрытое язвами тело ещё лежало у ворот дома богача, тогда как существенная часть его самого, для которой тело являлось лишь её раньше служившей и теперь ненужной оболочкой; перенесена была Ангелами—хранителями на лоно Авраамово.
Соломон даёт определённое объяснение физической смерти, говоря: „И возвратится прах землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, Который дал его“ (Еккл.12:7). Тело распадается, дух возносится. Евангелист Лука повествует нам о возвращении к жизни Господом Иисусом умершей девицы, говорит, что „в неё возвратился дух её“. Лук. 8:55
Существовали духа не стоит в зависимости от существования тела. Тело только оболочка, в которой живёт дух, пока смерть не освободит от неё духа и не вознесёт его в лучшую страну. Апостол Павел указывает нам на существенную разницу, существующую между домом земным и домом вечным. „Ибо знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный“ (2 Кор. 5. 1). Смерть есть переселение в иную обитель. Мы покидаем земное‚ временное жилище, которое распадается в прах, и входим в обитель вечную. „Оттого мы и воздыхаем, желая облечься в небесное наше жилище“.
Поэтому, если смерть является сном для тела, она, очевидно, есть пробуждение для духа.
Возникает важный вопрос: Куда идёт дух умирающего человека? На это слово Божие нам даёт три ответа:
1. Дух возносится на небо, чтобы пребывать с Господом Иисусом Христом — Господь наш сказал обратившемуся разбойнику: „Ныне будешь со Мной“. По определению Апостола Павла,
жить – значит пребывать в теле, водвориться в нём, в то же время оставаясь устранённым от Господа; умереть же — значит выйти из тела и водвориться у Господа (2 Кор. 5:6-9).
Апостол Павел сознавал в душе своей два противоположные желания, — одно, его заставлявшее стремиться к смерти, другое, его побуждавшее исполнять свой долг и нести тяготы земные. ‚,Влечёт меня то и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться во плоти нужнее для вас“. (Фил. 1. 23—24). Апостол жаждал смерти, с нетерпением желая снова увидеть Христа прославленного, которого Он видел на пути в Дамаск; и он желал жить, потому что верил, что Церковь на земле имела нужду в служении его.
2. Дух будет пребывать с Иисусом Христом в раю. Господь наш сказал умирающему подле Него человеку: „Ныне будешь со Мною в раю“. Слово „рай“ персидского происхождения и обозначает „сад“. Это слово вызывает в нас представление цветущего сада, в котором текут живые источники вод, и который оглашается пением птиц. В новый рай, восстановленный из рая, в который проскользнул змей, никогда уже последний попасть не сможет. Слово „рай“ встречается ещё в двух других местах Нового Завета. Прежде всего говорится, что Апостол Павел был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать (2 Кор. 12:4). Из Священного Писания мы видим, что в раю нас ожидает глубина откровений нами ещё не изведанная, и понять которую здесь, на земле, мы не можем. Несколько дней беседы с Моисеем, Апостолом Павлом и Апостолом Петром научат нас, конечно, несравненно большему, нежели то, чему мы научились в течение всей нашей земной жизни.
Далее, слово „рай“ снова встречается в Откр. 2. 7: ,‚Побеждающему дам вкушать от древа жизни, которое посреди рая Божия“. Когда, другими словами, дух вступает в рай, вместо того, чтобы пребывать во сне, т. е. в едва заметном проявлении жизни, он получает избыток её.
3. Вводя христианина в присутствие Господа Иисуса в раю, смерть расширяет сферу его деятельности, давая ему: возможность применить к делу духовные свои силы. „Смерть есть приобретение“ (Фил. 1. 21). Если б душа пребывала в могиле в состоянии бессознательности, или если б она находилась в переходном состоянии, связанном с очищением её, нельзя было бы назвать это „приобретением“. А между тем, Апостол Павел говорит, что разрешиться и быть со Христом „несравненно лучше“ (Фил. 1. 23), чем оставаться в теле. Относительно духа нельзя, конечно, сказать, что ему отраднее пребывать в состоянии сна и покоя, нежели жить и служить Богу на земле, хотя бы служение это было и несовершенно. Господь Иисус не остался в могиле, Он вышел из неё в третий день. Если мы хотим Его найти, мы должны Его искать не между мёртвыми, но между живыми. Он есть и Бог живых. Он пребывает в раю с живыми душами Авраама, Исаака и Иакова, а не с умершими телами их на земле.
Когда Апостол Павел сказал: „Время моего отшествия настало“ (2 Тим. 4. 6), он употребил, говоря это, выражение, обозначающее, что человек снимается с якоря, натягивает паруса и уходит из закрытой гавани в открытое, море. Для него смерть была не прекращением его деятельности, не началом пребывания на неподвижном якоре в гавани, но вступлением в океан несравненно более широкой деятельности и служения Богу.
Существует только одна вещь лучшая, нежели смерть: это возможность дожить до дня пришествия во славе на землю Господа нашего. Я не желаю смерти, потому что мне хочется сделать как можно больше добра на земле и, если возможно, дожить до дня чудного явления Господа; но, если смерть придёт, я встречу её, как побеждённого врага, предназначенного послужить своему победителю‚ освобождающего его дух, ныне пребывающий в тесноте всякого рода ограничения. Чаду Божию не следует пребывать в узах страха смерти.
Сам Господь ведёт и направляет души наши, в полной безопасности проводя их чрез врата смерти в рай Божий.
